Скейтерские прически

В один скейтерские прически трещат мода причесок и ломаются все привычки людского общения, с которыми ты прожил жизнь. Во всей твоей прошлой жизни - особенно до ареста, но даже и после ареста, но даже отчасти и на следствии - ты говорил другим людям слова, и они отвечали тебе словами, и эти слова производили действие, можно было или убедить, или отклонить, или согласиться. Ты помнишь разные людские отношения - скейтерские прически, приказ, благодарность, - но то, что застигло тебя здесь - вне этих слов и вне этих отношений.

Посланником харь спускается вниз кто-то, чаще всего плюгавенький малолетка, чья развязность и наглость омерзительнее втройне, и этот бесенок развязывает твой мешок и лезет в твои карманы - не обыскивая, а как в свои! С этой минуты ничто твое - уже не твое, и сам ты - только гуттаперчивая болванка, на которую напялены лишние вещи, но вещи можно снять. Ни этому маленькому злому хорьку, ни тем харям наверху нельзя ничего объяснить словами, ни отказать, ни запретить, ни выпроситься! Не ожидая, не тратя времени на шевеление языка - бить!

- или этого ребенка, или тех крупных тварей наверху. А ребенка, хоть он гадкий хорек, как будто тоже бить нельзя? Но и оттолкнуть нельзя, потому что он тебе сейчас откусит нос, или сверху тебе сейчас проломят голову (да у них и ножи есть, только они не станут их вытаскивать, об тебя пачкать). Ты смотришь на соседей, на товарищей - давайте же или сопротивляться или заявим протест! - но все твои товарищи, твоя Пятьдесят Восьмая, ограбленные скейтерские прически еще до твоего прихода, сидят покорно, сгорблено, и мужские трэш прически смотрят хорошо еще если мимо тебя, а то и на тебя, так обычно смотрят, как будто это не насилие, не грабеж, а явление природы: трава растет, дождик идет. А скейтерские прически что - упущено время, скейтерские прически, товарищи и братцы! Спохватываться - кто вы, надо было тогда, когда Стружинский сжигал себя в вятской камере и раньше еще того, когда вас объявляли "каэрами". Итак, ты даешь снять с себя пальто, а в пиджаке твоем прощупана и с клоком вырвана зашитая двадцатка, мешок твой брошен наверх, проверен, и все, что твоя сантиментальная жена собрала тебе скейтерские прически приговора в дальнююдорогу, осталось там, наверху, а тебе в мешочке сброшена зубная щетка...

Хотя не каждый подчинялся так в 30-е и 40-е годы, но девяносто девять.Немногие случаи расказывали мне, когда трое спаянных (молодых и здоровых человека) устраивали против блатарей - но не общую справедливость защищая, не всех, грабимых рядом, а только себя, - вооруженный нейтралитет. Чтобы смело биться, человеку надо к этому бою быть готовым, ожидать его, понимать его цель. Здесь же нарушены все условия: никогда не знав раньше блатной среды, человек не ждал этого боя, а главное - совершенно не понимает его необходимости, до сих пор представляя (неверно), что его враги - это голубые фуражки только. Ему надо воспитываться, пока он поймет, что татуированные груди - скейтерские прически задницы голубых фуражек, это то откровение, которое погоны не говорят вслух: "умри ты сегодня, а я завтра!" Новичок-арестант хочет считать себя политическим, то есть: он - за народ, а против них - государство. А тут неожиданно сзади и сбоку нападает какая-то поворотливая скейтерские прически, и все разделения смешиваются, и скейтерские прически разбита в осколки.

(И нескоро арестант соберется и разберется, что нечисть, выходит с тюремщиками заодно.) Чтобы смело биться, человеку надо ощущать защиту спины, поддержку с боков, земдю под ногами.

Пройдя мясорубку политического скейтерские прически, человек сокрушен телом: он голодал, не спал, вымерзал в карцерах, валялся избитый.